Продолжение фэнтезийного слэша.

[Rusena-spb]

Тут, оказывается, кого-то заинтересовало начало этой истрии "Надеяться, верить, любить", ну вот и выкладываю еще кусочек.

2. На планете.



Ну, наконец! Капсулу тряхануло в очередной раз, но система погашения инерции справилась со своей задачей, и хрупкое содержимое в виде восьми человек облегченно вздохнуло: все! Дело осталось за малым: выйти наружу. Проверив показания приборов на наличие вредных веществ и микроорганизмов в составе атмосферы планеты и получив не совсем утешительные новости, что неизвестные нашей науке бактерии здесь водятся, хотя состав воздуха подходящий, я с опаской дал команду раскрыть капсулу. А что делать? Другого выбора у нас не было – кислород на исходе. И опять с запозданием вспомнил, что командовать здесь должен Вениамин. Бли-и-ин!
− Веня! Давай, ты первый, командир, - я попытался исправить свою оплошность. Хотя ее, кажется, никто и не заметил. Тем более, что и шлюз к нему ближе.

Сзади начались движения − спасшиеся потихоньку покидали наше временное пристанище. Последним вылез я. Первым делом непроизвольно вздохнул полной грудью свежий воздух, насыщенный ароматами мокрого после дождя леса, одновременно думая, что всякие там неизвестные микробы сейчас начнут свою разрушительную деятельность в моем организме. Переведя дыхание от смены спертого воздуха капсулы на планетный живой воздух, огляделся вокруг.

Мы находились на большой поляне у берега маленького лесного озера. Странно, что она не заросла так же буйно, как окружающий лес. Хотя… я присмотрелся: вероятнее всего, заливает поляну надолго, потому ничего крупного здесь и не растет. Ветер тихонько шумел верхушками деревьев, стряхивая с листьев последние капли недавно прошедшего дождя. Разноголосица птичьего щебета указывала на большое разнообразие этой живности на планете. Окружающее невероятно напоминало земные заповедники средней полосы. Я плохо разбирался в растениях и деревьях, но вот то, например, чуть отдельно стоявшее от основной массы, очень напоминало дуб – такое же мощное, с раскидистой кроной, и листья вроде как тоже фигурные, лишь цветом в синеву отдают. А еще я заметил нечто, похожее на березу, только стояло это дерево почти у воды, и листья подозрительно яркого насыщенного оттенка, словно светящиеся. Даже трава под ногами неуловимо смахивала на разнотравье где-нибудь на земной лесной полянке. Мне было совершенно непонятно, почему же тогда все данные говорили об отсутствии на планете всякой высокоорганизованной жизнедеятельности? Я проследил за пролетевшей незнакомой птахой. Она показалась мне несколько крупноватой по сравнению с нашими земными птичками полей и лесов.

– Боже! Как будто дома! Только вот притяжение чуть меньше! – воскликнула Наташа, жадно впитывая глазами охватывающее нас пространство и несколько раз подпрыгнув то ли от возбуждения, то ли проверяя силу тяжести.
– Ага, сейчас как выскочит из ближайшего куста какой-нибудь монстр, будет тебе «как дома», – подозрительно оглядывая кромку леса, хмуро ответил ей наш штатный пессимист Неклюдов. Очевидно, не так уж сильно он ударился, по крайней мере, вел себя как обычно.
– Веня, командуй, – подойдя к другу, я тихонько напомнил ему про обязанности, пока никто другой меня не слышал. Он встряхнулся, как будто сбрасывая с себя лишний груз:
– Так, Симонов! – парнишка-стажер, что был под патронажем Иванкина как будущий навигатор, оглянулся, – Слава, возьми своего друга, и вытаскивайте комплекты НЗ из капсулы. Алексей! Ты начни демонтаж нужного оборудования, потом запрограммируем капсулу на консервацию, благо, озерцо рядом. Эдвард, ты с Борисом направо до леса и по кромке, далеко не углубляться, обойдите поляну. Мы с Сергеем пойдем вам на встречу от левой стороны.
– А я? – наша единственная девушка обидчиво нахмурилась.
– А ты осуществляй общее наблюдение и контроль! – улыбнулся Веня. – Оружие все при выходе взяли?
В ответ Борис хмуро напомнил нашему командиру:
– Забыл, капсула на четверых рассчитана?
– Я помню, что кроме бластеров в комплектацию входит легкое оружие типа пистолета. Поэтому на каждого по одной единице вооружения получается. И все хранится у выхода в контейнере. Я взял только бластер, – и он достал из-за пояса его, предъявляя остальным.
– У меня ничего нет, – Наташа растерянно смотрела на нас.
Молодые ребята-стажеры покраснели, вынимая оружие по паре на брата.
– Так. Давайте сразу распределим. Бластер не требует высокой прицельности, но это более мощное оружие. Пусть будет у Наташи, у Сергея, у молодых, а… – его прервал голос Вячеслава:
– Я отлично управляюсь с огнестрельным, дайте мне, пожалуйста, пистолет.
– Хм, ну хорошо. Тогда четвертый бластер будет у …Борис, ты как стреляешь?
– Мне все равно. Я с любым отлично управляюсь, – он пожал плечами.
– Тогда, Алексей, ты возьми бластер, а у остальных будут пистолеты.
Начался обмен вооружением, затем все уставились на нас с Веней.
– Все. Теперь за дело, – и Веня направился к краю леса, уверенный, что остальные занялись порученным только что заданием.

В лесу на первый взгляд не было ничего подозрительного. Да и на второй тоже: лес как лес. Мы прошли вдоль опушки, вглядываясь в заросли, пока не встретили шедших навстречу Эдварда Давитиани и Бориса Неклюдова.
– Ну, у вас тоже ничего подозрительного? – спросил мой друг.
– Тишина. Как дома, – ответил Эдвард.
– Так, давай еще раз пройдемся, но теперь надо выбрать направление движения вглубь леса. Так что смотрите, где удобнее проходить будет, ну и вообще, вдруг с первого раза что пропустили, – Вениамин было собрался дальше идти и сделал шаг, когда Борис произнес ему в спину:
– Там есть тропа, похоже, крупные животные протоптали.
– Где? – деловитый разворот к говорящему.
– Да почти на краю, похоже, что к водопою.
– Отлично, – и наш командир потопал дальше, явно что-то обдумывая. Я за ним:
– Какие-то мысли появились? – спросил я, когда молчать уже надоело.
– Ну да. У нас ведь нечего есть, кроме запаса НЗ, рассчитанного, опять же, на четверых. Стоит организовать охоту. Тропа – подходящее место.
– Не боишься, что отравимся?
– Глупый вопрос.
– Возможно.

Мы прошли почти до конца нашего маршрута, когда увидели ту самую тропу. Выходя из глубины леса, она тянулась до берега, где на основательно вытоптанной мокрой земле было множество различных следов животных. И судя по ним, парнокопытные тут водились. Веня остановился, подумал и говорит:
– Думаю, стоит пройтись немного по тропе.
– А смысл? Да и ребята начнут волноваться, если без предупреждения уйдем.
– Ты можешь идти к ним, а я немного пройдусь в глубь леса.
– Не глупи. Разделяться нельзя.
– Ты же сам видишь, что вокруг ничего опасного. Тем более, я вооружен.
– Нет, дорогой мой друг. Сейчас мы вдвоем вернемся к остальным, а затем уже, подготовившись, отправимся по тропе, – безаппеляционно произнес я, всем своим видом внушая ему, что не допущу авантюры, – мы не дома, не забывай. К тому же данные об отсутствии жизни оказались ложными. Все. Пошли, – и направился в сторону центра поляны, где копошились остальные, а Наташка ходила по кругу, протоптав таким образом периметр нашей стоянки в траве. Вздохнув, Веня пошагал за мной. «Тоже мне, командир», – подумалось, что этот авантюрист не совсем подходит для роли вожака на чужой планете. «Вот для такого случая и нужно главенство не такого авантюрного человека. Клинимов здесь был бы более уместен» – размышлял я, пока шел к остальным.

Ребята уже выполнили порученное. В нескольких шагах от капсулы лежала кучка всякого барахла, а около нее топтались члены нашей экспедиции. Со стороны, противоположной нашей, подходила вторая пара наших разведчиков. Я подошел к остальным, с ожиданием смотрящим в нашу сторону:
– Все нормально. Никого и ничего. Словно на Земле по лесу гуляем. Там еще тропа к водопою животными проложена.
– Надо организовать охоту, – начал было Веня, но я притормозил его:
– Давай проведем сначала небольшой совет и выслушаем мнение всех о дальнейших наших планах. Затем решим с охотой. Можно, я несколько слов скажу? – и вопросительно глянул в глаза нашего командира.
– Валяй, – махнул тот рукой.
– Итак. На данный момент ситуация такая: здесь нас восемь человек, есть вероятность, что кто-то еще спасся. Судя по всему, они где-то не очень далеко – стартовать спассредства должны были примерно одновременно. Программы в спасательных аппаратах одинаковы, что при почти синхронном старте должно привести в одну точку на поверхности планеты. И если учитывать наличие в нашей капсюле небольшого флаера для разведки, то мы можем попробовать отыскать их. Кстати, почему его не вывели? – тут же прервался я, поняв, что флаера не вижу, и, оглядывая остальных.
– Так не сказали же, – растерянно произнес один из стажеров.
– Ладно, потом. Далее. При взрыве должен был уйти сигнал SOS. Следовательно, где-то через месяцев пять появятся спасатели. Значит, здесь это время мы должны провести с пользой, собрав информацию о планете, какую только сможем. Так как спецаппаратуры особой нет, то сидя на месте ничего не сделаем – надо двигаться из расчета вернуться сюда к сроку. Можно задействовать опять же флаер. Следующее: нельзя скидывать со счета непонятное предупреждение автоматики капсулы о наличии здесь разума. Вывод: осторожность, маскировка, ходим минимум парами. Постоянную базу делаем здесь – отсюда идет сигнал в космос, на всякий случай спрячем капсулу под воду – она слишком заметна. Как там с демонтажом? – я обернулся к Алексею.
– Да надо еще кое-что сделать, – коротко ответил наш навигатор.
– Теперь следующее. На мой взгляд, неделю надо провести здесь всем вместе, внимательно наблюдая за собой и остальными, а Давитиани – у тебя же второе образование медицинское? – кивок внимательно слушающего Эдварда, – проводить ежедневный осмотр. Это первый срок адаптации. Если никто не заболеет, значит, с большинством местной мелкой гадости наши организмы справились. Даром, что ли, всех перед полетом искололи?
– Многие серьезные заболевания проявляют себя значительно позже, – вмешался наш назначенный только сейчас медик.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь. Не сидеть же без дела на одном месте все пять месяцев – все понимают, что безделье не приведет к добру, – возразил я и продолжил:
– Далее. Эту неделю потратим на поиски своих и на ближнюю разведку. Спланируем дальнейшие маршруты движения и состав групп. Думаю, разбить нас на две четверки – это лучше всего. Это мои предложения. У кого что еще есть сказать?
Все обдумывали услышанное. Затем подал голос наш штатный пессимист:
– А если не прилетят?
– Вот через пять месяцев и подумаем, что дальше делать, а сейчас гадать нечего, – откликнулся
Иванкин.
– У меня предложение, – Неклюдов хмуро смотрел на остальных: – Базу убрать с открытого места, лучше всего на край опушки недалеко от воды, – и он махнул рукой в сторону, противоположную водопою для животных.
«На него надо будет охрану повесить. Это как раз для такого параноика, как он», – сделал я заметочку у себя в памяти.
– Принято. Что еще? – я и сам не заметил, что осуществляю, по сути, функции управления.
– Разбить обязанности по членам группы, – негромко произнесла Наташа.
– Тоже верно, – согласился я, оглядывая людей.
– Назначить главным Головина, – раздался рядом голос Вениамина. Я резко обернулся к нему:
– С чего это вдруг? Этим ты должен заниматься по статусу, – брать на себя ответственность не хотелось.
– Но командовать на мостике космического корабля и в данных условиях – разные вещи. Ты более пригоден к этому в сложившихся обстоятельствах, – спокойно ответил он.
– Я поддерживаю, – Неклюдов первый высказал свое согласие, а за ним и остальные подтвердили, что общим руководством придется заниматься мне.
– Ну что ж. Раз вы так единодушно этого желаете… Только не бунтовать в будущем, – с улыбкой ответил я, затем помолчал, ожидая следующих высказываний.
– Это все? Или будут еще какие предложения? – все молчали.
– Тогда так. Готовит у нас Наташа, и вообще все по питанию – к ней, на помощь ей Вячеслав. Охотники: Борис и …Вениамин, ты же хотел? – азарт в глазах друга говорил сам за себя, поэтому его кивок был ожидаем.
– С собой будете брать обязательно третьего, по очереди – надо привыкнуть к местной флоре-фауне. Параллельно составите карту окружающей местности. А пока с вами пойдет Алексей. Хотя нет, демонтаж надо закончить.
– Эдвард, на тебе обустройство лагеря. И разберись с запасами – все как-то надо поделить более-менее равномерно. В крайнем случае можно жребий бросить, если будут какие-то споры по вещам. В помощь – Стажер, – как-то так получилось, что за самым младшим из выживших, тихим миловидным Николаем Семеновым закрепилось такое вот прозвище.
– Я пойду выводить флаер, помогу с демонтажом и отправлю капсулу под воду. Пока все, – народ зашевелился, направляясь по своим делам. Я окликнул:
– Алексей! Где КДД? – без них управление капсулой на расстоянии невозможно.
– Да вон там, где все барахло, в контейнере, – махнул рукой Иванкин.

Я прошел к сваленным в кучу вещам. Контейнер лежал почти на виду, достаточно было только переложить оказавшуюся сверху палатку и сдвинуть упаковку с запасным бельем. Вот еще вопрос – все рассчитано на четверых, получается, что если делить все же группу на две, как мне показалось наиболее разумным для поиска наших возможно спасшихся, то коммуникаторы… «Ччерт!» – я замер, – «Как же никто не подумал перенастроить маяк с посылки сигнала SOS на прием? Ведь тогда направление поисков будет определено!» – все предыдущие мысли о планировании розыска товарищей тут же вылетели у меня из головы. Я лихорадочно вскрыл контейнер, сграбастал один коммуникатор дальнего действия, все коротко называли их «кадэдэ», и почти побежал к капсуле. Конечно, спасательная техника примитивна, главное – компактность и необходимый минимум на короткое время, пока не подберут спасатели, поэтому пришлось чуток покопаться в оборудовании, перенастраивая его. Но результат не оправдал моих надежд – в эфире была тишина. Я огорченно откинулся на спинку кресла и закрыл глаза: «Неужели никто больше не спасся? Почему-то не верится, что такой человек, как Клинимов, может банально погибнуть при взрыве». Помотав головой, чтобы избавиться от пораженческого настроения, я излишне энергично вскочил из кресла. Сзади, от входа, послышались слишком легкие для Алексея, что продолжал заниматься демонтажом, шаги, и я обернулся. Подошла Наташа.
– Ты что-то надолго здесь застрял. Я волноваться начала.
Досада из-за неудачи прорвалась раздражением:
– Ну что тут, в капсуле, может случиться?! Тебе заняться нечем? Уже все сготовила?
– А что там готовить: концентраты ведь.
Девушка пожала плечами, не реагируя на нотки недовольства в моем голосе, и я стал успокаиваться. Зря я так. Сейчас всем нелегко, а отсутствия сигнала еще ничего не значит. Возможно, Клинимов давно додумался до такой же мысли, перенастроил на прием свою технику, и сейчас направляется к нам. Он много умнее меня.
– Ладно, – довольно миролюбиво заговорил я, – я попытался поймать сигнал SOS, но эфир оказался пуст. Ты иди, я сейчас тут все закончу.
– Может, помощь нужна? – по какой-то, мне совершенно непонятной причине, Наташа все не уходила.
– Господи! Ну что тут помогать? Хотя спроси Алексея.
– Ладно, – она полезла в задний отсек к двигателям, где шубуршался Иванкин.
Я мысленно сплюнул и занялся флаером. Аккуратно подведя его под крайние деревья, чтобы он не очень был виден со стороны, я поспешил снова к капсуле. Наталья, волоча за собой конец толстого кабеля, увидев меня, приостановилась. Я подошел и спросил:
– Может, ты что-то хочешь у меня спросить или сказать наедине? Так давай, говори. А то мне твое поведение непонятно.
– Ты мог бы оставить флаер здесь, зачем под деревья гнать? – она словно и не слышала, что я только что сказал.
– Не стоит, он в глаза бросаться будет издалека.
– А режим маскировки на что?
– А экономия энергии?
Не сказав больше ничего, она поволокла кабель дальше. Непривычное поведение Наташи – раньше она меня почти игнорировала – рождало недоумение. Мысленно пожав плечами, я залез внутрь, помог Алексею завершить демонтаж специально рассчитанных на это элементов капсулы и произвел последние манипуляции на пульте, завершая консервацию аппарата, и вылез наружу. Нажав ввод программы на кадэдэ, пронаблюдал, как закрывается проем, капсула бесшумно приподнимается над землей и медленно входит в воду озера.
Пока я возился, все вещи уже были перетащены к месту будущего лагеря, недалеко от флаера. Все какие-то пришибленные молча сидели кто где, но, когда я подходил, народ зашевелился, с ожиданием глядя на меня. Это они что? Ждут от меня манны небесной?! Не понимаю, что со всеми ними случилось, ведь должны же подготовку проводить на такие случаи, так в чем же дело? Ну, катастрофа, но ведь присутствующие здесь живы-здоровы. Пока. Так и нечего раскисать. Пока я подходил, эти мысли раздраженными осами кружили в голове.
– Ну что раскисли? – я деланно бодро захлопал в ладоши: – Давайте-давайте, шевелитесь. Скоро стемнеет, а надо лагерь обустроить. Эдвард, чего сидишь? Тебе же было сказано обустроить лагерь. Так что командуй свободными членами нашей экспедиции.
Давитиани начал деловито раздавать указания – кому веток набрать, кому основу для шалашей нарезать из тонких стволов при помощи специального резака, что, как и две палатки, и восемь термоодеял, и другое мелкое оборудование, был предусмотрен в комплектации капсулы для первых нужд спасшихся. Народ зашевелился. Это как раз то, что надо – занять головы людей заботами о дне насущном, пока шок от произошедшего не довел никого до паники.

Вдохновив всех на трудовые подвиги по обустройству, я меж тем присел в сторонке и стал наблюдать за людьми да раздумывать, как и что делать дальше, от кого чего ожидать. «Вот, например, Наташа Базанова – как-то странно себя сегодня повела – и чего хотела, спрашивается, когда около меня все крутилась? Но, с другой стороны – никаких истерик от нее нет, а ведь женщина и ей всего-то 21 год. Или вот Неклюдов Борис – самый старший из нас, ему 43 вроде. Но от него, вообще-то, все знают, чего ожидать – пессимист и параноик. Будет нашим «начальником охраны» - я даже в мыслях эти слова в кавычки взял и усмехнулся – начальник без подчиненных. Взгляд переместился на Давитиани. «Эдуард – неплохой мужик. И спокойный всегда, ни разу его еще не видел вышедшим из созерцательно-задумчивого состояния. Он даже улыбается как-то отстраненно. Не удивительно, что у него второе образование – медицинское. Вот если людей резать, то какое спокойствие и выдержку надо иметь! И хорошо, что опыт у него в хирургии, кажется, есть – ему же 31 вроде как, и он из госпиталя был взят в состав команды. Наверно, числился запасным в медблоке, после нашей уважаемой Марины Николаевны… Жаль ее, красавица такая была… Эх, и почему я не удосужился как следует просмотреть дела членов экспедиции? Хотя – мне-то это на хрен не надо было – не я же был руководителем, повезло еще, что, когда подготовкой занимался, так хоть мельком с людьми знакомился. Так, а навигатор-то наш где?» Я пробежался взглядом по поляне и ближайшим деревьям. «Кажись, в лесу, с Веней. Кстати, а он постарше нас с Веней будет – выглядит на 27-28. Иванкин Алексей – вот ведь вроде как по имени – чистый русич, а что по внешности, что по характеру явно южная кровь примешана, да и не в малых количествах. Не даром его Лешим прозвали – есть в нем дикость какая-то. Иной раз так сверкнет своими карими глазами, что, кажется, сейчас драться будет. И как он навигатором-то стал – там сосредоточенность, выдержка и скрупулезность нужна». Тут внимание мое привлекли наши младшие – Слава Симонов и Николай Семенов – они о чем-то яростно спорили. Мне лично Симонов не нравился, не знаю, почему – внешне он был даже привлекателен – вьющиеся русые волосы, голубые глаза. «Наглые. Мне не нравятся его наглые глаза. И усмешка» - понял я, наблюдая за ребятами, - «И вообще, я о нем ничего практически не знаю, даже возраст. По виду ему 21-22 года, и что от него ожидать – не понятно». А вот Семенов вызывал только положительные эмоции – спокойный и доброжелательный, исполнительный. И вообще – милый мальчик. «Интересно, ему сколько – лет 19, наверно? Он же стажер, еще в Академии учится. Симпатичный – девчонки ему прохода наверняка не дают… Хотя, какие теперь тут девчонки… Кроме Наташки». Я нашел взглядом Единственную представительницу слабого пола среди спасшихся. Да – это проблема. Здесь все мужчины молодые, а женщина – одна. «Что начнется, когда все адаптируются и жизнь в ожидании спасателей войдет в спокойное русло? Спокойная размеренная жизнь на природе, лишнюю энергию и деть-то некуда будет. Как мы будем справляться со своей физиологией?». Все же нелегко быть руководителем – приходилось думать о слишком многих и разнообразных вещах.

Все, занимаясь делами, нет-нет, да бросали в мою сторону взгляды, но не подходили. Только вот Вениамин ко мне направился, как вернулся из леса с охапкой тонких жердей и бросил их около начавшегося строительства шалашей.
- Ты чего это – всех заставил работать, а сам тут прохлаждаешься? Еще пара рук не помешает.
- Вень, раз уж ты отказался брать на себя руководство, так не мешай мне думать.
- А, ну конечно, Чапай думать будет…
- Иди ты, не до шуток сейчас, сам же понимаешь.
- А вот и нет – шутки и смех жизнь продлевают, а нам это ой как здесь пригодится, иначе мы быстро скопытимся.
- Мы и так можем в любой момент скопытиться – у нас нет данных о микрофлоре этой планеты, так что смейся, не смейся – здоровее от этого не станешь.
- Да брось ты, нам столько всего перед отлетом вкололи, что мама не горюй.
- Ну, только если на это и надеяться. Но, знаешь, не могу никак подобные опасения из головы выкинуть – прямо паранойя какая-то…
- Это потому, что ты впервые с Земли улетел. Я вот, когда в первый раз на Венеру попал, то тоже здорово волновался – все же другая планета.
- Не, это другое, - чуть помолчав, я перевел разговор на более волнующие меня вещи. – Слышь, Вень, я вот тут задумался – а что, если здесь действительно присутствуют какие-нибудь разумные? И как они выглядят? Не начнут ли нас вылавливать, как диких зверей? Нас всего-то семеро мужиков, да и Стажер совсем мальчишка, его, как и Наташку, можно тоже не считать – его самого защищать надо.
- Ну, мы же не планируем орать на всю планету – ау, мы здесь, хватайте нас скорее.
- Да я к тому, что нас тоже можно случайно обнаружить – вот кто из местных пойдет в лес на охоту, например, заметит нас да своим и сообщит.
- Ну, мы же будем дежурство вести.
- Но нас очень мало для полноценной охраны по всем направлениям. А спрятаться всем во флаер – нереально, да и все остальные следы нашего присутствия не скрыть.
- Давай не будем раньше времени паниковать – тут, может, ничего крупнее хищников и нет.

Не знаю, кто как, но я в эту первую ночь на чужой планете спал как убитый. Словно дома. И прекрасно выспался. Следующий день не принес ничего неожиданного. Небольшой наш коллектив привыкал к новому режиму жизни, лагерь был оборудован, все уже знали свои обязанности, а так как пищевой НЗ был невелик, то мы приступили к употреблению мяса и всего растительного, что наш медик посчитал более-менее съедобным. Из списка потенциальных подопытных кроликов сразу же исключили Наташу, Эдварда Давитиани и меня. Все мои возмущения остались без внимания после резонного замечания Бориса Неклюдова, что руководитель руководит, а не играет роль подопытной мышки. Жребий выпал как по заказу - на двоих младших. Два наших стажера пробовали понемногу продукты, а Эдвард отслеживал по медицинскому диагносту состояние здоровья подопытных парней. Таким образом у нас сформировалось своеобразное меню.
Все чувствовали себя нормально, ежедневные осмотры пока ничего не выявили. Я начал успокаиваться с этой своей паранойей по поводу всяких вирусов-микробов. Единственно, Наташа жаловалась на слишком чуткий сон: мол, чуть что, она просыпается, хотя раньше никогда подобных проблем у нее не было. Но это все дружно списали на ее женскую эмоциональную психику.