кусочек из НВЛ

[Rusena-spb]

Видимо из-за плохой связи беспроводного инета в нашей деревне мне трудно здесь разместить хоть одну новую запись. Но вот может эта все же будет видна.

3. Охота.
(Головин Сергей))

На четвертый день вместе с нашими охотниками я отправился в лес третьим. Устроив засаду у тропы к водопою, мы сидели в ожидании будущего обеда. Так как я был на подхвате, то находился несколько в стороне от исполняющих роль охотников Неклюдова и Нестерова. Природа вела свой вечный разговор на языке шуршания листьев и травы, пения птиц, рычания каких-то крупных и наверняка опасных животных и массы других лесных звуков, среди которых я не услышал мягких движений над головой в кроне дерева. Просто вдруг стало страшно и я непроизвольно склонил голову к груди и тут же ощутил порыв воздуха за спиной, щелканье зубов где-то у загривка и на меня навалилась тяжелая масса неведомого зверя. Отвратительно пахнуло из раскрытой пасти, и я уже ожидал боль от сомкнувшихся на моей, закинутой вверх в защитном жесте, руке, как это неизвестное животное вдруг взвизгнуло. Тяжесть со спины тут же исчезла, лишь шорох лап уносящегося раненного зверя потихоньку смолкал среди шумов леса.
– Ты как?
Надо мной склонилось встревоженное лицо Вениамина.
– Нормально.
Вот, опять он рядом оказался. В памяти мелькнула картина из детства, когда он так же склонился надо мной с таким же выражением на лице, когда скинул с меня напавшего сзади одноклассника. Тот хотел, уж и не помню за что, проучить меня, устроив засаду в парке, через который я всегда возвращался домой, сокращая расстояние по проложенным такими же торопыгами тропинкам среди кустов и деревьев. Как тогда рядом оказался Веня, я ни тогда, ни позже так и не выяснил. Тот стоически молчал, отшучивался, а то и просто переводил разговор на другое, словно вовсе не слышал меня. Вот и сейчас мой друг помогал мне подняться и, пока я приходил в себя от шока, ощупывал – нет ли ранений.
– Где же нормально? Снимай куртку! – и сам стал торопливо расстегивать и стаскивать с меня одежду. Подошел Борис:
– Командир, не дело, что ты с нами поперся. Видишь, я ведь не зря протестовал против участия тебя во всяческих экспериментах и в охоте.
Вадим тем временем уже стянул куртку, я хотел спросить, что там, сзади, привлекло его внимание – у меня совершенно ничего не болело, но вместо этого сердито ответил на упрек, считая его совершенно несправедливым:
– Ты с меня пылинки-то не сдувай, на моем месте и ты мог оказаться.
– Вот именно, что лучше уж я. Хорошо еще, что сила тяжести здесь чуть ниже, а мы, соответственно, чуть сильнее и подвижнее, вот ты и среагировал немного быстрее по сравнению с местными и этот монстр не убил тебя на месте. Ты, командир, руководить-то можешь, но вот военной ловкости тебе не хватает. Ты же все в кабинетах сидел, а тут круглосуточно настороже надо быть. Я бы, – он выделил интонацией эти слова, – на твоем месте не пострадал, а может даже и убил бы эту тварь.
– Так и я не постра… – начав уже заводиться, я вдруг почувствовал, что Веня что-то там спину щупает у меня, и только тут я подумал – не зря же он так крутится вокруг.
– А что там?
– Стой спокойно! И сними, наконец, комбез!
Я послушно разделся до пояса. Борис тем временем уже отстегнул аптечку со своего ремня. Из четырех, имевшихся в нашем распоряжении индивидуальных аптечек и одного, специального походного медицинского комплекса, входящих в комплект спасательной капсулы, две было у нас – у Бориса и у меня. Я немного встревожился, меня только смущало, что я-то ничего не чувствовал.
– Вы мне скажете или нет, с чего такой переполох? – ощущая лишь легкие прикосновения пальцев и понимая, что меня, наверно, эта зверюга поранила, но не испытывая по этому поводу никакого волнения, я вопросил обоих.
– Тебя как бритвой аккуратно так порезали, типа царапин. И укус, чуть выше лопатки. Но не сильный. – Обрабатывая мою спину, Веня продолжил негромкое рассуждение: – Я, видимо, вовремя ранил это существо. Честно говоря, как он вообще жив остался – не понимаю. И скорость у него…
– Э-ээ, ты как-то странно говоришь. Чем так необычен зверь был? Я-то его не видел, на затылке пока глаз нет, – пошутил даже, чтобы оба наших штатных охотника видели, что я совершенно спокоен, все нормально, волноваться причин нет, потому как слишком уж встревоженное лицо было у Неклюдова.
– А вот не помешали бы, – проворчал Борис. – Я плохо его рассмотрел, лучше пусть Вениамин расскажет. Он меня даже удивил: вдруг резко разворачивается и стреляет. Вот уж у кого глаза на затылке!
– Да это даже и не зверь вроде как. То есть, внешне он на человека смахивает: строение, пропорции, голова, даже скорее лицо, чем морда. Но вот скорость у него, да и движения… Не знаю.
Из-за спины протянулась его рука с аптечкой, которую тут же перехватил Борис и прикрепил на прежнее место – на пояс.
– Ну, все. Ты даже не вздрогнул, когда я обеззараживал раны, – уважительно произнес Веня. – одевай куртку.
Он помог мне одеться и появился, наконец, из-за спины. Глаза внимательно ощупали мое лицо.
– Похоже, ты, командир, даже не почувствовал ничего, – полувопросительно, полуутвердительно произнес Борис.
– Ну, да, – я чуть замялся, сам смущенный этим.
– Интересно, чтобы это значило?
– Да что тут гадать – видимо, что-то обезболивающее попало в рану. Может, слюна этого… существа обладает такими свойствами, – тут же ответил я, так как только такое объяснение и лежало на поверхности.
– Ладно, закончили трепаться, надо доделать то, за чем сюда пришли, – прервал я все эти рассуждения о происшедшем и упрямо посмотрел на обоих, увидев, что сейчас начнется: ЧП, срочно в лагерь, там походный медицинский комплекс, и тому подобное. Поняв по моему виду, что я не уступлю, Веня вздохнул, а Борис поморщился, но оба вернулись на свои места. Я же устроился, как и раньше, чуть в стороне, предварительно осмотрев место – во избежание повторения подобного. Ждать пришлось долго. Видимо, мы всей этой возней вспугнули животных. Но все же терпение наше было вознаграждено, и в лагерь мы вернулись с добычей.

Честно говоря, я вообще забыл, что на спине у меня какие-то раны. Я их не видел, не ощущал, потому и не сразу понял, с чего это меня стало то в дрожь, то в холод кидать. После еды все разбрелись по делам, а я направился к одной из двух имеющихся у нас палаток, в которой были сложены все стратегические запасы нашей маленькой колонии, в том числе и медицинский блок. Вообще-то его надо было сразу расконсервировать, но мы планировали поставить один, более вместительный дом из бревен, чем эти временные шалаши, по которым мы все обретались. А там уже выделить постоянное место под лазарет. Я решил, что здесь неплохое место для постоянной базы с самого первого момента, как увидел эту поляну, озеро, лес. Безусловно, это планировалось не в первый же день строить, следовало несколько адаптироваться. Тем более, даже не зная о сезонных особенностях этого места, было понятно, что сейчас где-то начало лета или весна – молодые листочки и всякие там цветочки именно в начале теплого периода времени появляются, а значит, время у нас было.
Я уже почти дошел до своей цели, когда меня окликнул Неклюдов. Резко развернувшись на зов, вдруг почувствовал, как все окружающее словно растворяется в каком-то мареве, тает, исчезает. Я впервые с момента случившейся трагедии испугался, рванулся на встречу уже почти невидимому в мареве Борису и ощутил, что куда-то лечу. В прямом смысле слова. Я в панике оглянулся на уходящую из-под ног землю и не сразу понял, что марева-то нет. Растерявшись – показалось, что ли? – хотел окликнуть находящегося уже подо мной и куда-то бегущего Бориса, но тут он добежал до лежащего на земле человека, а я удивился – кто это?
– Сергей! Что с тобой? Очнись! – он перевернул лежащего на спину и тут-то я окончательно решил, что у меня бред, галлюцинация. На земле, где-то метрах в трех от меня, лежал я. Непроизвольно глянул на себя – меня не было. То есть, тела у меня не было. Только теперь, осознав все, что я успел увидеть в эти мгновения, мой аналитический ум смог все разложить по полочкам. Или куда он там все раскладывает? Я находился вне своего тела. Что спровоцировало это, было понятно – резкий рывок навстречу Неклюдову. А причиной всему без особых вариантов можно было назвать то самое ранение, о котором я даже подзабыл.
Тем временем внизу сбегались созванные Борисом мужчины, Наташа и ее помощник бежали от озера, где занимались мытьем посуды. Давитиани кричал «Отойдите!», но его, видимо, никто не слышал. Он ворвался в уже образовавшийся кружок, распихивая остальных в стороны:
– Отошли, кому говорю, дальше! Это может быть заразно! Вениамин, Борис, быстро тащите гребаный комплекс, его еще расконсервировать надо. Остальные – все из палатки вытащить, а палатку переустановить в стороне, ближе к воде. Надо его изолировать. Кто-нибудь что понимает? – Эдвард наклонился надо мной, снимая с пояса аптечку. У нас было решено, что одну отдадим единственной женщине, одна у нашего доктора и две будут брать в походы, на охоту, короче, при выходе с территории лагеря. И сейчас наш доктор проверял наличие пульса, давление и делал экспресс-анализ крови. Затем он вколол какую-то гадость мне в вену, и я вторично куда-то полетел, только вот дальше нахлынула темнота и тишина – я был. Но где я был – не знал. Ощущалось какое-то безмерное пространство и то, что я здесь один.